Перспективный биатлонист Роман Ерёмин, который перешёл в российскую команду из Казахстана, дал большое интервью «Чемпионату» после смены гражданства, передает Sports.kz.
«Моё больное место — это стрельба»
— Роман, многие тренеры называли старты в Ижевске и в Чайковском главными в сезоне. Для вас эти соревнования также были ключевыми?
— Да, у нас была плановая подготовка именно к этим стартам, но на самом деле задачи были более размытые, потому что никто не знает, как эти старты оценивались руководством. Юрий Михайлович сказал, что эти старты должны быть более показательными, потому что они проходят в одни и те же сроки с чемпионатом мира, и нам нужен какой-то аналог, чтобы посмотреть форму.
— И как можете оценить своё выступление на этих стартах?
— Наверное, мне свойственен максимализм — всё-таки хочется в каждой гонке быть близко. Но будем довольствоваться тем, что был удачный масс-старт, именно со стрелковой точки зрения, и суперпасьют — гонка, которая была для меня более стрессовой, потому что там надо быть более собранным на стрельбе и всё очень динамично происходит.
— А какие цели вообще ставили перед собой на этот сезон?
— Все мои цели были связаны со стрельбой. Не было конкретных задач по местам, хотелось именно улучшить показатель стрельбы, чтобы не было больших провалов, и внести как можно больше стабильности. В плане хода тоже хотел прибавить.
— То есть критерий успеха — это выполнение определённых задач, а не сами медали?
— Да. Я не могу жаловаться на плохую скорость на лыжне, так как это одно из моих преимуществ. Понятно, что мне есть куда расти, но это то, за что я не переживаю, выходя на старт. Моё самое больное место — это стрельба, на которую я сейчас стараюсь сделать акцент, и пытаюсь разобраться в себе, в каких-то своих ощущениях, чтобы максимально улучшить этот показатель.
— Понятно, что сезон ещё не завершён, но можно сейчас сказать, что задуманное удалось реализовать?
— Да, конечно. Наверное, по стрельбе это мой лучший сезон в карьере. Впервые за долгое время чувствую, что была преодолена какая-то ступень, и я получил какой-то «level up» и в лыжном ходе, и в физической подготовке, и в стрелковой части.
— Тренер по стрельбе Максим Максимов хорошо поработал?
— Да, Максиму Геннадьевичу спасибо за проделанную работу (улыбается). И не только ему, было много людей из Новосибирска, которых я встречал на своём пути, и из Казахстана, каждый из которых внёс свою копеечку, и наконец-то в моей голове что-то собралось, может, повзрослел, и стрельба стала более осознанной.
— А как у вас происходит постановка целей? Вы их записываете?
— Я пишу, потому что легче отталкиваться и смотреть прогресс по тому, что ты написал и чего ты добился. А если ты действуешь наобум — это как блуждать в лесу, не зная дороги.
Думаю, многие спортсмены прописывают цели. Это советуют делать и Юрий Михайлович, и Максим Геннадьевич. Юрий Михайлович просит писать конкретные задачи по той же стрельбе и план на гонку.
«Латыпов — уникальный спортсмен»
— Юрий Каминский рассказывал, что советовал спортсменам вашей группы получать удовольствие от гонок. Вам это удаётся?
— Здесь многое зависит от самочувствия. Наверное, каждый старается получить максимальное удовольствие от гонки, хотя это можно назвать каким-то странным удовольствием, потому что ты бежишь и тебе тяжело. Но в целом ты получаешь удовольствие. Ещё больше удовольствия, когда ты показываешь хороший результат. Тогда тебе приятно, что ты сделал максимум, который от тебя требуется, и при этом смог показать результат.
— Наверное, это требует и определённого психологического настроя?
— Да, чтобы не быть скованным, чтобы не копаться в своих мыслях — смогу я или не смогу, что мне делать. Грубо говоря, не прогнозировать какой-то провал или, наоборот, не думать о том, что я вас всех сейчас сделаю. Лучше сосредоточиться конкретно на тех обстоятельствах, которые есть сейчас. Думать о том, как я сейчас бегу на лыжах, как я сейчас стреляю, а не о том, что будет после финишной черты.
— Кажется, именно это психологи называют модным нынче словом «осознанность».
— Может быть, да (улыбается).
— Говорят, что благодаря Каминскому к Ларисе Куклиной пришла вторая молодость. Вы можете сказать, что в этой группе у вас тоже произошёл какой-то перезапуск карьеры?
— Да, после нескольких лет застоя сейчас есть прирост.
— В чём отличие Романа Ерёмина версии прошлого года и того, которого мы видим сейчас?
— Наверное, как раз стало больше той самой осознанности. Я начал по-другому мыслить и иначе продумывать, что делать, думать о последствиях выстрела или какого-то другого действия, а не просто бежать и тушить пожар без воды.
— Что помогло к этому прийти?
— Я начал это понимать, уже находясь в новосибирской команде, благодаря специалистам и тренерам, которые там работают. А попав в команду к Юрию Михайловичу и Максиму Геннадьевичу, получил более конкретный опыт. Плюс уровень команды выше, и это заставляет тянуться, становиться лучше, смотреть на парней и чему-то учиться у каждого.
— То есть плюсы в работе бок о бок с лидером сборной Латыповым чувствуются?
— Да, Эдик в каком-то смысле уникальный спортсмен, он очень мотивирован и ставит глобальные цели, так что ты волей-неволей начинаешь тоже смотреть в одну сторону с ним.
— Также в вашей команде работает и Лариса Куклина.
— Лариса тоже удивительный спортсмен в том плане, что она умеет чувствовать свой организм больше, чем все остальные в нашей группе. На неё любопытно смотреть как на члена команды, хочется перенять какие-то сильные стороны.
— Это ваш первый сезон в группе Каминского. Можете сформулировать, в чём его особенность как тренера?
— Наверное, в его уме. В том, что он не тренирует, просто лишь бы тренировались, он продумывает всё наперёд, и тренировочный процесс превращается не в какое-то ожидание непонятно чего, вдруг выстрелит, а вдруг нет, а в продуманный план, и ты невольно восхищаешься его работой.
«В Казахстане поддерживают российскую сборную»
— В чём отличие казахстанского и российского биатлона?
— В глобальности. Мне не хочется никого обижать, как-то сравнивая федерации, потому что уровень бюджета и внимания к биатлону разный. Всё-таки в России биатлон — это один из самых популярных видов спорта, и здесь очень много болельщиков и больше сам масштаб происходящего. В Казахстане нет такого количества тренировочных баз, как в России, там их по пальцам можно пересчитать, особенно тех, которые могут дотянуться до международного уровня. Есть Щучинск, где недавно прошёл юниорский и юношеский чемпионат мира по биатлону, но в России таких баз гораздо больше. Соответственно, из-за этого в России больше людей занимаются биатлоном и конкуренция выше, и всё это перерастает в более объёмную систему.
— В Казахстане проходят внутренние соревнования?
— Да, но их гораздо меньше. У мужчин принимают участие около 15–20 спортсменов. Всю взрослую мужскую часть биатлона Казахстана можно увидеть на Кубке IBU и Кубке мира — если их всех посчитать, это и будет общее количество биатлонистов. Это небольшая федерация.
— В Казахстане биатлон смотрят?
— Сейчас, наблюдая со стороны, я вижу, что он начинает приобретать большую популярность за счёт развития социальных сетей федерации, в этом плане они молодцы. В Казахстане прошёл юниорский чемпионат мира, может быть, это даст глобальный толчок в развитии федерации. В основном люди, которые следят за биатлоном, смотрят «Матч ТВ». То есть они болеют за ту страну, в которой живут, но так как они смотрят российское телевидение, российскую сборную они тоже поддерживают.
— А какие виды спорта там наиболее популярны?
— Наверное, это боевые виды спорта.
— Как часто удаётся ездить в Казахстан?
— Моя семья живёт там, но я не был дома уже почти два года. Сначала это было связано с получением гражданства, а в конце 2022 года не получилось поехать, потому что я заболел ковидом. Тогда был длительный период отдыха, но, к сожалению, не смог попасть домой.
— Сейчас вы живёте в Новосибирске? Почему представляете именно этот регион?
— Да. Это всё произошло как-то случайно. Там живёт мой друг, который раньше бегал за сборную Казахстана — Ян Савицкий. Сейчас он тренирует юниоров. И как-то, общаясь с ним, я познакомился с Валерием Владимировичем Ивановым, главным тренером мужской сборной в Новосибирске. Он рассказал обо мне директору ГАУ НСО «СШОР по биатлону» Александру Петровичу Никифорову, который и взял меня в команду. То есть благодаря таким случайным встречам я и попал в новосибирскую команду.
— У вас большой опыт выступления на международном уровне. Скучаете по международным стартам?
— Конечно, это самые главные старты, и хочется там выступать. Но хочется выступать там не просто статистом, а бороться за призовые места, и хочется с максимально хорошим уровнем подойти туда.
Скучаю по самой атмосфере этих соревнований. Ещё с юношеских чемпионатов мира мне запомнилось ощущение какого-то праздника и глобальности происходящего. Ну и, как говорят, biathlon family — там все на одной волне.
— Тогда можно сказать, что в выступлении на российских стартах есть свой плюс — есть время выйти на этот уровень?
— Но можно было бы начать получать такой опыт на стартах IBU (улыбается).
— Вы впервые выступили на чемпионате Европы в 18 лет. Помните свои эмоции тогда?
— Этот чемпионат проходил в Эстонии, и мне просто тогда было интересно бегать. Тогда ещё Ян Савицкий выступал, и для меня он был примером, мне было приятно бегать с ним и с другими парнями в эстафете. Для такого молодого возраста это было интересно.
— Когда вы выступали за Казахстан, общались с российскими спортсменами на соревнованиях?
— Нет, только здоровался, а какой-то дружбы не было. Общался с русскоязычными парнями из Литвы и Беларуси в основном.
«Работал продавцом в магазине электронной техники»
— У вас был период, когда вы чуть не завершили карьеру после дисквалификации в команде Казахстана. Тогда долго не тренировались?
— Не скажу, что весь этот период я совсем не тренировался. Может быть, я тренировался намного меньше, чем обычно. Это длилось около полугода. И какое-то время из этого я вообще не тренировался, где-то пару месяцев, когда я работал (улыбается).
— А кем вы работали?
— Уже в Новосибирске я работал продавцом в магазине электронной техники. Это была весна 2021 года.
— Получалось?
— Вот это одна из причин, почему захотелось назад. Потому что я не нашёл себя в этом. Мне спорт нравится тем, что здесь ты постоянно находишься в движении и жизнь достаточно разнообразна. А там казалось, будто ты заперт в четырёх стенах.
— Много времени понадобилось, чтобы вернуть свою форму после этого перерыва?
— Наверное, месяц были более дискомфортные ощущения от тренировок, было тяжело, потом с каждым месяцем я всё больше и больше ощущал, что прежняя форма возвращается. Что касается соревнований, потребовалось больше года. Всё-таки я бы не назвал свои выступления на Кубке России в прошлом сезоне удачными.
— Можно сказать, что это был самый сложный период в вашей карьере?
— Да. Наверное, не бывает периода тяжелее, чем когда ты принимаешь решение бросить своё любимое дело. И это можно отнести не только к спорту, а вообще к любому другому делу, которым ты горишь, занимаешься, а потом принимаешь решение отказаться от этого.
«Стараюсь каждый день практиковаться в 3D-моделировании»
— У вас есть необычное хобби — 3D-моделирование. Можете рассказать об этом?
— Да, я сижу, моделирую (улыбается). Я начал заниматься этим, когда был в сборной Казахстана, потом прекратил, но где-то с лета решил вернуться к этому хобби, потому что до этого я купил графический планшет и подумал, что это он без дела лежит. Заставил себя снова открыть программы и сейчас стараюсь проходить курсы, смотреть гайды на YouTube. Моделирую в основном персонажей, учу анатомию.
3D-моделирование используется не только в развлекательной сфере, но и, например, если обучиться немного другому направлению, можно делать и те же приклады для винтовки или детали для прикладов.
— А в художественную школу вы когда-нибудь ходили?
— Нет, не ходил. Просто в детстве я любил рисовать, но почему-то не стал развивать этот навык. Только когда были неинтересны уроки, я сидел, рисовал в тетрадке (улыбается). А на профессиональном уровне не стал ничего делать и решил, что 3D-моделирование — это ответвление изобразительного искусства, но, как по мне, оно легче рисования. Одно из направлений 3D-моделирования — скульптинг, и в нём, чтобы прийти к результату, ты можешь позволить себе совершить больше ошибок, чем при стандартном рисовании.
— Сколько часов в день вы этим занимаетесь?
— Сейчас скажу, что слишком много, и Юрий Михайлович меня будет ругать (смеётся). Да это по-разному, в зависимости от периода. В соревновательный я стараюсь меньше, а так, от 30 минут до трёх часов. Я стараюсь каждый день практиковаться, чтобы не терять прогресс.
— А своё будущее готовы с этой сферой связать?
— Пока рано об этом говорить. Дело в том, что мне не очень хочется просто лежать и залипать в соцсетях или на YouTube. Пока у меня в спорте достаточно много свободного времени, если побороть усталость после тренировок, хотелось бы приобрести какой-то дополнительный навык, чтобы мозг не засох (улыбается).
Вожу с собой ноутбук и графический планшет. Всё это помещается в рюкзак, как ручная кладь, так что при переездах проблем нет.
— Какие задачи ставите перед собой на заключительную часть сезона?
— Как я уже говорил, стрельба — это то, где мне нужно больше всего работать. И мне хочется сезон на хорошей ноте завершить. На весну у нас планируется закаточный сбор в Алдане, и хотелось бы к родителям съездить.
«У нас только драться умеют». Казахстанцы отреагировали на смену гражданства перспективным биатлонистом
По сообщению сайта Sports.kz