— Чего ждать зрителям от девятого сезона «Реальных пацанов»?
— По сути, мы задали для себя юмористическую планку — и не хотели бы ее ронять. Поэтому по уровню юмора новый сезон будет соответствовать. Судя по тому, что я уже посмотрел, сезон получился очень смешным, как и прошлые. Но со стороны, конечно, виднее.
— Почему Коляну важно осмыслить свою жизнь, написав книгу? С какой целью он это делает?
— Вообще, это дух нашего времени, такого странного и интересного, когда Оля Бузова пишет книгу о себе. А чем наш Колян хуже? Он ничуть не менее смешной, чем прекрасная Ольга Бузова. И прелесть этого персонажа в том, что он очень просто, живо и по-настоящему реагирует на жизнь — как чувствует, так и делает. Он уже много отработал, отснялся, а теперь решил написать книгу. И написал.
— А вы бы хотели написать книгу о себе?
— Как взрослый адекватный человек я понимаю, что мне по большому счету нечего сказать людям. Я же не писатель, не художник. Я считаю достаточно нескромным писать книгу о себе. Кто я такой, как Николай Наумов, живущий здесь, в нашем мире? Не найду в себе наглости и какого-то адекватного смысла, чтобы написать о себе книгу.
— Аудитория вашего сериала та же, что и 12 лет назад, или молодежь тоже смотрит?
— Для меня было удивительно, что на улице ко мне стали подходить люди и абсолютно искренне говорить, что выросли на моем сериале. Поначалу мне было немного дико и смешно, но я реально осознал, что так оно и есть — прошло 10 лет. Люди сходили в армию, кто-то отсидел и вышел, кто-то выздоровел, кто-то заболел. Это огромный срок, большой период жизни. Я думаю, что наверняка есть маленький процент людей, которые присоединились и начали смотреть сериал. Я знаю, что люди смотрят его по второму кругу, а некоторые — и по третьему. Не знаю, с чем это связано. Может быть, чтобы как-то освежить в своей памяти, что было. А может, этот персонаж действительно настолько наивен, прост и понятен, что, прикоснувшись к нему сейчас, можно вернуться в те добрые времена, когда все было просто и понятно, а мы жаловалась, что чего-то не хватает. На самом деле мы ошибались.
— А ребята 15-16 лет к вам на улице не подходят? Нет такого, что просят сфотографироваться и говорят, что только начали смотреть «Реальных пацанов»?
— Есть такое. Правда, я не знаю, когда они начали смотреть. Возможно, некоторые родители нарушали наши призывы к возрастному цензу и показывали сериал своим детям 5-6 лет. Теперь им по 15-16 лет, и как раз выходит новый сезон. Я был недавно в Перми, мы с мамой прогуливались по городу, и ко мне подбежали 15-16-летние ребята, задали вопрос: «Не вы ли это?» Я, конечно, сказал, что это не я. Но они меня убедили и поразили тем, что они не как взрослые молча отошли отекать, а додавили меня и сказали: «Нет-нет, мы точно знаем, что это вы, давайте сфотографируемся». Для меня это было какого-то рода признание, что молодые люди смотрят, интересуются.
— Съемки какой сцены в сезоне вам больше всего запомнились? Может, в лесу или где вы были на яхте?
— Вот да, спасибо, что напомнили. В новом сезоне снимался комик Антон Борисов. Он участвовал в сцене, где Колян выползал на нос яхты и должен был вырубить веслом персонажа Антона. Я много работал с каскадерами, бывал на съемках в каких-то сложных и опасных ситуациях и в принципе был готов, что мне нужно ударить человека веслом не по-настоящему. Я примерялся восемь раз по его плечу. Пять дублей я запорол, потому что не попал ни по плечу, ни рядом. А на девятый дубль я взял и со всей силы ударил его по голове. Это было, конечно, фиаско. Но, насколько я знаю, как раз этот дубль и вошел в сериал. С Антоном все в порядке, но я пережил стресс величайший, потому что ударить партнера по-настоящему в кино, хоть я и сам неоднократно получал, это не очень приятно. Вообще неприятно. Я очень люблю Антона и понимаю, насколько сложно быть каскадером, как это все серьезно, какие можно получить травмы. Я реально обалдел, офигел и все другие слова, которые есть по этому поводу.
— Антон Богданов решил больше не сниматься в сериале, так как не хочет, чтобы его связывали лишь с одним амплуа. Бывали ли у вас такие мысли?
— Нет, у меня никогда не было таких мыслей. Я никогда не позволял себе даже на уровне мысли предать наш проект, который сделал нас известными на всю страну и даже больше. Я не оцениваю себя как серьезного настоящего актера. В интервью я много раз говорил, что в связи с этим у меня нет как-то актерских болячек, что нужно обязательно сыграть Гамлета, обязательно пройтись по нашей незыблемой классике. Я счастлив тому, что мне дает бог, я очень благодарен ему за это. Я никогда не планировал уйти из сериала до тех пор, пока он будет существовать, потому что я очень трепетно отношусь к этому проекту. Да и проблем с другими проектами у меня нет. Для меня не проблема совместить сериал «Реальные пацаны» и сняться в каких-то других местах, для этого мне не нужно уходить из него. И вот это вот клеймо Коляна, оно на меня совершенно не давит. Я, наоборот, осознаю, что это и есть моя главная роль.
Если помните, персонаж Колян появился еще в команде КВН «Парма». Он был более брутальный, более тупой или менее интеллигентный, то есть, он был такой махровый парень из ПТУ. К этому Коляну у меня нет никаких претензий, потому что я его люблю по-человечески, по-настоящему. В интервью десятилетней давности я мог сказать, что похож на него. И по прошествии времени я очень хотел бы быть похожим на него — но, к сожалению, я расту, меняюсь, и этот детский наив, конечно, уходит.
— Кому и как пришла идея снять фильм «Реальные пацаны против зомби»? Как вы оцениваете этот проект?
— Это было очень сложно. Продюсер Антон Зайцев вложил в этот проект много своего здоровья, нервов, денег, отношений с людьми. Мы выходили в очень сложное время, это был карантин. Насколько я знаю, старшие товарищи Антона предложили встать в сетку кинопроката. Знаю, что на самом деле это был успех с экономической точки зрения. Для нас это была проба пера. Мы заряжались всегда на какие-то длинные марафонские дистанции — то есть, на сериал. А здесь Антон предъявлял другие требования и к операторскому цеху, и к режиссеру. Мы должны были все немного перестроиться. Но я абсолютно точно могу сказать, что ни мне, ни всей нашей команде не стыдно за этот проект. Недавно я был на съемках другого проекта, и человек сказал: «А помнишь «Реальные пацаны против зомби»? Я так немного напрягся. «Мне очень понравилось». Не знаю, лукавил он или нет, но приятно. У нас могут быть претензии к этому проекту с профессиональной точки зрения, но с эмоциональной точки зрения я думаю, что он удался.
— Многие ваши коллеги по «Реальным пацанам» активно ведут соцсети. Почему вы сами не рассказываете о своей жизни и редко что-то публикуете?
— Я не знаю всех людей, которые находятся по ту сторону соцсетей, и у меня нет совершенно никакого желания угождать им. Не хочу быть на виду, постоянно мелькать в ленте, чтобы меня помнили, знали. Я посты выкладываю, когда нужно кому-то помочь или оказать информационную поддержку того или иного проекта. Если это несет какой-то смысл, пользу, то я не обламываюсь и это делаю. Мне бы хотелось быть, а не казаться, я так бы ответил.
— Сериал «Реальные пацаны» официально признан культурным достоянием Пермского края. Что для вас значит этот титул?
— Это для меня ничего не значит. Кто признал это, почему? Сколько разных сейчас дают различных регалий, навешивают ярлыков. Я думаю, что это не имеет никакого значения и смысла. Самую важную оценку дают народ и время. Важно, когда на улице к тебе искренне подходит человек, которого слегка потрясывает, но он переступает через свои комплексы, чувства, чтобы произнести ту или иную фразу. Вот это важно. А то, что написали какие-то люди, потому что их так попросили или потому что пришло время. Это ерунда.
— На ваш взгляд, влияет ли возможность самореализоваться в TikTok и других соцсетях на падение популярности КВН?
— Я согласен, что теперь любой человек благодаря современным технологиям, гаджетам и соцсетям может за секунду стать популярным и попасть в тренды. Но удержаться в трендах — это совершенно другой разговор. Теперь ты можешь быть знаменитым три дня, а на четвертый тебя забудут и не вспомнят никогда. А КВН уже столько лет идет в эфире Первого канала и привлекает молодежь, детей, взрослых. Столько лиг существует. Люди стремятся попасть на федеральный канал с юмором самого высшего качества. Они имеют цель, играют на своих предприятиях, заводах, школах, фабриках — это движение, философия, стиль жизни. Это очень дорого стоит. Но это не отменяет того, о чем мы говорили в начале: хочешь – снимай себя на камеру, становись суперзвездой, зарабатывай деньги в интернете и прекрасно живи как блогер. Это совершенно разные вещи, на мой взгляд.
— С приходом онлайн-платформ в стране начало появляться множество сериалов, их качество ощутимо растет. Почему культовыми до сих пор считаются «Счастливы вместе», «Универ», «Интерны» и «Реальные пацаны» — и непонятно, что из современных проектов будет так восприниматься через 10 лет?
— Сложно загадывать, что будет через 10 лет. Мы не знаем, что будет завтра, — и это прекрасно. Старые сериалы не лучше и не хуже, это очень сложный вопрос. Они просто уже много лет в эфире, а сейчас поток информации изменился. Теперь, посмотрев ту же «Игру в кальмара», мы все ходили неделю охали, ахали, потом забыли, потому что появился теперь еще «Властелин колец», понимаете? Идет эра насыщения. Теперь уже не факт, что твой проект будут смотреть, тебе нужно постоянно чем-то удивлять. Если ты уже отрубил ногу в прямом эфире, что ты сделаешь в следующем? А юмор — это удивительная субстанция, без юмора очень сложно жить. С ним можно пережить все что угодно.
— Вы снялись в нескольких комедиях и занимались озвучкой. Приходилось ли вам играть драматические роли — и хотелось бы?
— Мне очень интересно, на самом деле, попробовать себя в драматической роли. Был проект — «Яйцо Фаберже», в котором зрители увидели совершенно другого, непривычного Николая, не такого импульсивного в мимическом плане. Но фильм нельзя назвать драматическим — все-таки это комедия. Режиссер добивался того, чтобы не было излишнего хлопотания лицом, удивления какого-то. У меня была более сдержанная игра. Я бы с удовольствием снялся в драматической роли, но только если бы это была интересная с точки зрения сценария работа. Я вообще очень открыт для других проектов, просто не всегда соглашаюсь на то, что предлагают.
— Вам понравился опыт в фильме «Яйцо Фаберже»?
— Конечно, мне очень понравилось работать с этим режиссером, очень ценным был этот опыт. Это были жесткие сложные съемки, потому что зима выдалась в том году холодная, а мы как раз часто бывали на улице.
— Вы задействованы в спектакле «Большой куш» в Московском театре комедии, летом ездили на гастроли по России. Когда вы начали играть в театре, и чем вас это привлекает?
— Это антрепризный спектакль. К театру я всегда относился с глубоким уважением, почтением — и с чем-то, до чего я не дорос и не дотягиваю. Продюсером этого проекта является мой давний друг и коллега Тамара Генинг. На уровне создания спектакля она сказала: «Коля, приди, пожалуйста, почитай». Я пришел просто почитать, чтобы не обижать свою подругу, просто почитал. Потом она говорит: «Давай еще немножко почитаем». Я еще немножко почитал, думал уже откреститься и уйти. Затем мы немножко еще почитали, потом она говорит: «Давай чуть-чуть порепетируем». Мы чуть-чуть порепетировали, и вот я понимаю, что мы завтра даем этот спектакль для зрителей. И тут мне стало не по себе. Но премьера прошла успешно, как-то это все закрутилось. И, вы знаете, сейчас я очень рад, что в моей жизни появилась эта антреприза. Я узнал очень много интересного о существовании на сцене. Ни для кого не открою секрет, что это две совершенно разные формы существования: в кадре и на сцене.
— Чем театральная игра отличается от съемок в кино по вашим ощущениям?
— В кино я могу всегда попросить второй, третий и четвертый дубль, а перед зрителями такой возможности не будет. Поэтому существует много репетиций, и настрой на зрителя становится совершенно другим. Меня это прокачало в актерском плане: партнеры от тебя зависят в прямом смысле, ты зависишь от них, зрители здесь и сейчас находятся. И это все дает как раз ту атмосферу, о которой мне все говорили, а я не понимал, о чем они говорят. Также это дает эйфорию, когда все успешно срослось и получилось. Точно такую же эйфорию я получаю в кино от успешной сцены, но все-таки есть разница, которую я не могу объяснить.
— Есть ли у вас какие-то нереализованные мечты и планы?
— Да, конечно, существует огромное количество проектов, над которыми мы сейчас работаем. Я бы рассказал, но, как только расскажешь, что-нибудь пойдет не так. Юмор безграничен, и мы — юмористы, комедианты — занимаемся поиском его новых граней. Я говорю про нашу компанию Good Story Media, про коллектив, в котором я работаю в связке с Антоном Зайцевым с моими коллегами, с Сашей Синегузовым. Хотелось бы быть успешными, творческими, помогать людям переживать трудные времена. Потому что юмор — это очень мощное средство и прекрасное лекарство.
По сообщению сайта Газета.ru